Вот дошли они наконец и до Очарованной страны, где воздух кружит голову и клонит ко сну. Репейник, шиповник и колючие травы там столь густо покрыли землю, что присесть и отдохнуть было негде. Пилигримы осторожно обогнули рощу, проводник шел впереди, а Доблестный – боец за истину – сзади на случай, если враг решится напасть с тыла. Оба защитника шли с обнаженными мечами в руке, зная, в сколь опасном они месте. Дух Мужества приказал Трусливому идти возле него, а Доблестный шел рядом с Унынием.
Вдруг тяжелый, густой туман окружил их так плотно, что они не могли разглядеть друг друга и только узнавали один другого по голосу. Тут и самые отважные растерялись, но каково было положение женщин и детей? Проводник старался подбодрить их, пилигримы изо всех сил пытались не отставать от других, хотя густой кустарник и непролазная грязь делали путь еще тяжелее. Нигде не было ни гостиницы, ни постоялого двора, чтобы передохнуть или найти пищу для подкрепления сил. Тяжелые шаги, вздохи, жалобы на усталость раздавались среди глубокой тьмы и душного воздуха. То кто-то падал, увязнув в глине и восклицая: «Я упал, помогите!». Кто-то, отстав от всех, кричал: «Где вы? Подождите!». Третий блуждал среди густого тростника, взывая: «Я заблудился!». Но вот дошли они до уютной беседки со скамьями, заросшими мягким мхом. Как ни велико было искушение для бедных, измученных пилигримов, они бросили на все это лишь взгляд сожаления: все так искренно внимали мудрым советам своих проводников, что даже голову не повернули в сторону беседки. Напротив того, они стали друг друга подбадривать прибавить шаг и не отчаиваться. Беседка называлась Друг Лентяя и стояла тут, чтобы соблазнять утомленных пилигримов войти в нее отдохнуть.
… Вот вижу я, дошли они до места, где легко было ошибиться в выборе дороги. Хотя ясным днем проводник и мог безошибочно разглядеть истинный путь, но в густом тумане он пришел в некоторое замешательство и остановился. За ним остановились и остальные. Проводник достал из кармана карту, на которой ясно были нанесены все пути, ведущие в Небесный Град. Он зажег свечу (ибо никогда не путешествовал, не запасясь светом) и, внимательно изучив карту, тотчас понял, что отсюда следует повернуть вправо. Если б не карта, он завел бы всю группу в близлежащую топь, специально предназначенную врагом для пилигримов, чтобы они погибали в ней. И я подумал во сне: кто хочет отправиться в путешествие, непременно должен запастись картой и свечой.
Продвигаясь по безлюдной Очарованной стране, они подошли к другой беседке на краю большой дороги. В ней лежало два человека. Они оба уже далеко ушли от родных мест, но, чувствуя сильную усталость, решили отдохнуть в беседке и крепко заснули. Пилигримы остановились и покачали головами, зная, в сколь опасном положении находятся ленивцы. Посоветовавшись между собой, идти ли дальше и оставить их на произвол судьбы или подойти к ним и разбудить, они решились на последнее. Так они и поступили, но с большой осторожностью, чтобы самим не впасть в искушение заснуть в чудесной беседке.
Они подошли к спящим, громко называя их по именам (проводник знал, кто они). Никакого ответа! Тогда проводник стал их трясти, стараясь разбудить их. Напрасно! Один из них произнес во сне: «Я тебе заплачу, когда получу свои деньги». На это проводник грустно покачал головой. «Я буду бороться, доколе в силах держать меч», – сказал другой. При этих словах один из сыновей Христианы весело рассмеялся.
Христиана спросила проводника, что все это значит.
– Они разговаривают во сне. И сколько их не тряси, они только способны повторять бессвязно одно и то же. То, что они говорят во сне, не контролируется ни верой, ни волей, ни рассудком. Этой бессмыслицей они лишь утверждают непоследовательность своего поведения. Беспечность во время пути в Небесный Град – широко распространенный порок. Заметьте, что враг пилигримов рассчитывает на Очарованную страну как на последнюю ловушку. Эта страна лежит чуть ли не в конце нашего путешествия и потому опасна вдвойне. Враг рассуждает так: «Этим безумцам больше всего захочется отдохнуть, когда они устанут от длинного, утомительного пути». Вот почему, повторяю вам, Очарованная страна соседствует с прекрасной страной, называемой Сочетание и находящейся в конце нашего пути. И вот почему пилигримы должны здесь быть особенно осторожными, чтобы не уснуть, как эти двое, которых не добудишься, – ответил он.
Тогда пилигримы, охваченные сильным страхом, стали просить проводника освещать им путь.
Пилигримы так утомились, что с плачем стали взывать к Тому, Кто любит пилигримов и может облегчить трудности в пути. Вскоре поднялся ветер и разогнал туман, видимость стала лучше. Они еще не совсем вышли из Очарованной страны, но уже могли видеть один другого и следовать без опасения по указанному пути.
Вдруг до них донеслись какие-то странные звуки. Впереди они заметили человека, стоящего на коленях с молитвенно сложенными руками и взором, устремленным к небу. Они не могли расслышать, о чем он просил, но все же сочли нужным продвигаться тихо, чтобы не мешать ему. Когда он закончил молитву, он быстро зашагал по направлению к Небесному Граду.
Тогда проводник закричал ему вслед:
– Эй, друг, если ты направляешься к Небесному Граду, позволь нам идти с тобой вместе.
При этих словах человек остановился. Вдруг Честный, который в нем узнал своего старого знакомого, воскликнул:
– Я знаю этого человека. Он – мой земляк, зовут его Стойтвердо. Это, без сомнения, истинный пилигрим, на него вполне можно положиться.
В свою очередь Стойтвердо радостно обратился к нему:
– Неужели это ты, старик Честный?
– Как видишь!
– Я рад видеть тебя!
– И я также рад увидеть тебя на коленях в молитве, – признался Честный.
Стойтвердо смутился и спросил:
– А что ты при виде меня подумал?
– Что? Я сказал себе: «Вот человек, в котором нет лукавства». И я решил, что мы должны продолжить путь вместе.
– Что ты, я совсем не такой хороший!
– Твоя скромность убеждает меня в том, что я прав.
– Брат, – полюбопытствовал Доблестный, – не скажешь ли ты нам теперь причину, заставившую тебя преклонить колена? Благодарил ли за что или просил о чем-либо Всевышнего?
– Мы, как тебе известно, находимся в Очарованной стране. И я подумал: как много людей отправилось вместе со мной в путешествие! Но они свернули с истинного пути и безвозвратно погибли. Я вспомнил о горькой участи, постигшей многих моих ближних в этой опасной стране, умерших не насильственной смертью, а из-за своей лени. Кончина их не причиняет им страданий – они засыпают сном смерти с приятным чувством самообольщения, охотно отдавая себя во власть одолевающего врага.
– Заметил ли ты в беседке двух спящих людей? – спросил Честный.
– Увы! Пилигримы заснули в ней мертвым сном и, как мне кажется, не проснутся уже никогда. Когда я размышлял об этом, передо мной вдруг как из-под земли выросла разряженная колдунья и стала всячески обольщать меня. Признаться, в эту минуту я чувствовал себя утомленным, меня клонило ко сну. Притом я беден и всегда жил в бедности, что, вероятно, было известно колдунье, которая сулила мне много денег. Я было отвернулся от нее, пренебрегая ее предложениями, но она только улыбнулась, услышав мой отказ. Тут я рассердился, но и на это она не обратила внимания, а снова начала предлагать всякие жизненные блага, прибавляя при этом, что, если я буду согласен отдаться ей, она меня сделает счастливым и богатым. Тогда я спросил, как ее зовут. Она мне ответила: «Пустое Честолюбие». Это имя меня еще более от нее оттолкнуло. Но чувствуя, что слабею, я встал на колени, поднял руки к небу и со слезами молил ниспослать мне силу и помощь. В это время стали приближаться вы, и эта личность скрылась, а я возблагодарил небо за освобождение. Я уверен, что она хотела во что бы то ни стало преградить мне путь.
– Без сомнения, она имела дурные намерения относительно тебя. Припоминаю, что я либо читал о ней что-то, либо уже встречал ее, – заметил Честный.
– Быть может, и то и другое, – ответил Стойтвердо.
– Пустое Честолюбие! Дама эта высокого роста, величественной наружности и смугла лицом?
– Совершенно верно.
– А ее речи всегда сладки и улыбка озаряет лицо после каждого слова? – продолжал допытываться Честный.
– И это правда.
– Не висит ли у нее на поясе большой кошелек, до которого она дотрагивается, соблазняя пилигрима звоном монет?
– Да, да! Мне кажется, что я и теперь вижу ее самодовольную улыбку.
– Это колдунья, – сказал Дух Мужества, – и вся страна держится на ее колдовстве. Тот, кто поддается на ее льстивые посулы и обещания, становится врагом Бога. Многих удержала она от продолжения странствия, обещая отступникам богатство и славу. К тому же она страшная сплетница. Она одна, иногда и с дочерью, сулит путешественникам мирские блага, она бесстыдна и дерзка и никого не оставляет в покое. Она насмехается над нищетой пилигримов и превозносит богатых. Наживших состояние она превозносит до небес, любит праздники и всегда бывает там, где стол ломится от яств. Иногда она себя выдает за богиню, и ее боготворят. Она уверяет всех, что никто, кроме нее, не может дарить столько благ земных. Она обещает своим приверженцам не покидать ни их, ни их потомков, если они станут верно служить ей. Порой она сорит золотом, словно пылью. Она любит, чтобы о ней заботились, с похвалой отзывались о ней, словом, любит овладевать сердцами людей. Она неустанно восхваляет свои блага и предпочитает тех, которые умеют ценить ее. Она обещает короны и царства, а между тем многих привела на виселицу, тысячи других – в ад.
– Какое счастье тому, кто в силах ей противостоять! Страшно подумать, куда бы она могла меня завести! – воскликнул Стойтвердо.
– Никто этого не знает, кроме Бога. Но, конечно, она бы тебя втянула во многие безрассудные и грязные дела, которые погубили бы тебя. Это она натравила Авессалом на отца и Иеровоама на Соломона. Она внушила Иуде мысль предать Христа и заставила Димаса покинуть истинный путь, чтобы поступить к ней на службу. Трудно себе представить, сколь страшный вред она способна причинить. Она сеет раздор между начальствующими и подчиненными, родителями и детьми, мужем и женой, между соседями и, наконец, между духом и плотью. Итак, добрый товарищ, достойно неси свое имя Стойтвердо, «дабы ты мог противостать в день злый и, все преодолев, устоять», – закончил Дух Мужества.
Пилигримов это объяснение обрадовало и одновременно испугало. Но, воздав благодарение Богу за Его помощь, они запели хором:
«О, сколь опасен путь пилигрима, сколько у него врагов, и как много путей ведет ко греху! Сколько из них были им обольщены и нашли горький конец, раскаявшись слишком поздно».
